Оглядываясь назад, можно констатировать, что „кубинский вопрос" оставался постоянным сильным раздражителем в советско-американских отношениях в течение длительного периода. При этом он действовал как бы в двух плоскостях: стратегической — споры вокруг договоренности между Кеннеди и Хрущевым в 1962 году и региональной — по поводу кубинской вовлеченности в разные локальные конфликты.
Однако, если говорить по большому счету, большинство этих локальных конфликтов не было настолько важным, чтобы позволять им препятствовать достижению соглашений по действительно кардинальным проблемам, затрагивающим отношения между США и СССР. Но вновь разгорающаяся „холодная война" затмевала, по существу, эту простую истину и в Москве, и в Вашингтоне.
Ядерные евроракеты
Под наши отношения с США закладывалась еще одна мощная мина замедленного действия. Еще в январе 1979 года на встрече в Гваделупе Картера, Шмидта, Каллагана и Жискар д'Эстена была в принципе достигнута — под нажимом президента США — негласная договоренность о размещении американских ракет средней дальности в Европе. Встречу в Гваделупе подготовил Бжезинский, который совершил сверхсекретную поездку в столицы трех европейских стран.
Это важное решение, по существу, было ответом НАТО на принятое Москвой в 1976 году решение начать развертывание новых модернизированных ракет средней дальности СС-20. Оно было вызвано рядом причин. Во-первых, новые ракеты СС-20 были призваны заменить старые ракеты СС-4 и СС-5 на жидком топливе, которые доживали свой век (их производство было остановлено соответственно в 1962-м и 1965 годах, хотя они и продолжали находиться на боевом дежурстве). Во-вторых, еще с 1948 года в Западной Европе началось активное развертывание американских ядерных сил передового базирования (сначала в Англии средние бомбардировщики Б-29 с атомными бомбами на борту, а затем в течение 1954–1958 годов ядерные ракеты типа „Юпитер", „Тор" и „Матадор" в Западной Германии, Англии, Италии и Турции), способных наносить удары по территории СССР и стран Варшавского договора. И все это делалось в условиях, когда США все время располагали явным превосходством в межконтинентальных средствах доставки ядерного оружия. К тому же союзники США стали сами обладать ядерным оружием: Англия — в 1952 году, Франция — в 1961 году.
Соответственно на всех советско-американских переговорах по ограничению стратегических вооружений начиная с 1969 года (споры по ОСВ-1, а затем и по ОСВ-2), мы всегда настойчиво ставили вопрос о необходимости учета американских ядерных средств передового базирования и ядерных средств американских союзников. И всегда американская сторона упорно отказывалась включать их в переговоры. Последняя острая дискуссия на эту тему была на встрече во Владивостоке.
В условиях существенного ядерного превосходства НАТО на Европейском континенте нашим военным было нетрудно убедить советское политическое руководство в необходимости замены ракет СС-4 и ракет СС-5 более совершенными и мобильными ракетами СС-20, широкое развертывание которых и началось в 1976 году. Делалось это у нас, как всегда, в глубокой тайне (хотя западная разведслужба, конечно, засекала появление новых советских ракет) и без объяснения, что эти ракеты ставились на замену, а не в дополнение к уже существующим ракетам старого поколения. После ответного решения НАТО в декабре 1979 года о развертывании новых американских ракет в Европе модернизированные ядерные ракеты средней дальности с обеих сторон оказались в центре бурных дискуссий, затяжных переговоров вплоть до подписания в декабре 1987 года Договора между СССР и США о ликвидации их ракет средней дальности и меньшей дальности.
Возникает законный вопрос: а не могли бы обе стороны в период с 1976 по 1979 год договориться о взаимном отказе от развертывания таких ракет или, возможно, о нахождении какого-то взаимного ограничения или невысокого потолка в уровне таких вооружений?
Об интересном эпизоде в этой связи свидетельствует Корниенко, который был в это время зам. министра иностранных дел и находился в гуще всех этих событий. Летом 1979 года канцлер ФРГ Шмидт специально сделал остановку в аэропорту в Москве по пути из Бонна в Токио для беседы с Косыгиным. Шмидт дал понять, что возможен компромисс по евроракетам. Пусть СССР „раскроет карты", из которых будет видно, что он не станет развертывать ракет СС-20 больше (в пересчете на боеголовки), чем было ракет СС-4 и СС-5, а еще лучше — ограничится несколько меньшим их числом с учетом более высоких качественных характеристик. Тогда не будет тревоги у западноевропейцев (показательно, что он не говорил об озабоченности американцев) и вопрос о размещении новых американских ракет в Европе будет снят.
Косыгин доложил Политбюро о беседе со Шмидтом, добавив, что, может быть, стоит подумать над таким вариантом. Устинов сразу же категорически отверг возможность какой-либо корректировки осуществляемых уже планов широкого развертывания ракет СС-20. Громыко отмолчался, не желая спорить по этим вопросам с Устиновым, он знал также, что Брежнев, как правило, не очень охотно принимал предложения Косыгина. Короче, возможность продолжения такого диалога с Западом в эти критические месяцы была упущена. Не берусь утверждать, что тогда существовал реальный шанс предотвратить принятие решения НАТО и последующее развертывание ракет средней дальности. Но попробовать это, безусловно, следовало бы. В дальнейшем наше эмоциональное и непродуманное поведение, хлопанье дверьми на переговорах, отказ от их продолжения, пока НАТО не выполнит наших предварительных условий, а также энергичное осуществление НАТО своих планов по размещению таких ракет — все это окончательно завело дело в тупик, из которого пришлось долго выбираться.
Но вернемся к периоду Картера. В конце сентября 1979 года Вэнс, пожалуй, впервые имел со мной подробную беседу об американских планах развертывания ракет средней дальности в Западной Европе. Возможно, он хотел как-то подготовить нас или заставить нас быть более гибкими в вопросах ограничения ядерных вооружений. Он не скрывал, что администрация Картера исходит из того, что ей удастся на предстоящей в декабре сессии Совета НАТО добиться поддержки этих планов союзниками.
Отметив, что такое решение НАТО „проталкивается" правительством США в ответ на аналогичное размещение советских ракет (СС-20), Вэнс выразил личное сожаление по поводу такого развития событий.
Когда мы в одностороннем порядке размещали свои ракеты СС-20, то высшее руководство СССР было довольно усилением советской ядерной мощи на европейском театре. Однако когда были объявлены аналогичные планы с американской стороны, то в Москве серьезно забеспокоились: американские ракеты, хотя и средней дальности, но будучи размещенными в Европе, становились, по существу, стратегическими ракетами, так как могли достичь наших городов в течение 8-10 минут.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
